Шайя ЛаБаф сегодня — главный enfant terrible от мира искусства. Подтверждением тому служат многочисленные эскапады на пресс-конференциях, арт-перформансы офлайн и в соцсетях, скандалы с полицией и в целом, что мы в последнее время особенно ценим, смелость быть собой. ЛаБаф родился в семье артистов — его папа работал цирковым клоуном, а мама танцовщицей (а потом художницей и дизайнером). Служители искусству отличаются от остальных именно свободомыслием и свободолюбием, и Шайе посчастливилось эти редкие качества унаследовать.
Он менял веру ради роли — во время съемок в фильме «Ярость» ЛаБаф принял христианство. Он отказывался от грима в пользу настоящих порезов, которые наносил сам себе — для той же «Ярости». Он, не стесняясь, говорил, что фильм Спилберга «Индиана Джонс и королевство хрустального черепа», в котором он сам сыграл, провалился (чем испортил отношения с режиссером). Все вышеописанные поступки говорят об одном: о любви к правде и к настоящему. Его много раз задерживала полиция, он срывал пресс-конференции, и все это на протяжении долгих лет активно смаковалось в таблоидах. Но в 2014-м все мелкие хулиганства ЛаБафа на улице были забыты — благодаря продолжительному перформансу, который начался в твиттере, а закончился в галереях разных городов мира.
О чем опыт ЛаБафа и Абрамович может рассказать зрителю, наблюдающему его со стороны? В этих перформансах посетитель был наделен абсолютной властью, в то время как автору положено было лишь молчать и бездействовать. Это взаимодействие закончилось жестокостью и насилием, тем самым показав закон социального поведения: пассивность всегда равна подчинению. То же правило работает и в патриархальных семьях, где у женщины по определению нет права голоса, а вместе с ним и нет свободы действия. Искусство выносливости, как ни один другой жанр, наглядно показывает модели поведения и их последствия.